Статья 170. Недействительность мнимой и притворной сделок • Юрист Глобал

1. Мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна.

2. Притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, ничтожна. К сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа и содержания сделки применяются относящиеся к ней правила.

Комментарий к ст. 170 ГК РФ

1. В российском законодательстве мнимые и притворные сделки традиционно выделяются в качестве особой разновидности недействительных сделок. При этом подход законодателя к их сущности остается неизменным уже на протяжении многих лет (ср. ст. 170 со ст. ст. 34 — 35 ГК 1922 г. и ст. 53 ГК 1964 г.).

Признание мнимой и притворной сделок ничтожными основывается на том, что у таких сделок отсутствует основание, поскольку стороны вовсе не стремятся к достижению того правового результата, который должен возникнуть из данной сделки. Совершая мнимую или притворную сделку, стороны хотят лишь создать видимость возникновения, изменения или прекращения гражданских прав и обязанностей, которые вытекают из этой сделки. Таким образом, мнимая и притворная сделки не отвечают признакам гражданско-правовой сделки (ст. 153 ГК).

Этим своим качеством мнимые и притворные сделки ничем не отличаются друг от друга. Однако если мнимые сделки заключаются лишь для того, чтобы создать у третьих лиц ложное представление о намерениях участников сделки, то притворные сделки совершаются не просто для вида, а для прикрытия другой сделки, которую стороны намерены в действительности совершить. Поэтому в притворной сделке принято различать две сделки: а) собственно притворную сделку, совершаемую для вида (прикрывающая сделка); б) сделку, в действительности совершаемую сторонами (прикрываемая сделка). При этом первая сделка, как не имеющая основания, всегда недействительна (ничтожна), а действительность второй сделки оценивается с позиций применимых к ней правил закона.

2. Мнимые и притворные сделки относятся к сделкам с пороками воли, поскольку волеизъявление сторон, облеченное в надлежащую форму, расходится с их внутренней волей. Как известно, сделки с пороками воли являются в основном оспоримыми. Мнимые и притворные сделки законодатель объявляет ничтожными, т.е. сделками, недействительность которых не нуждается в подтверждении ее судом. Между тем несовпадение выраженного сторонами в сделке волеизъявления с их истинной волей является далеко не очевидным фактом, который нуждается в убедительных доказательствах.

Поскольку чаще всего с помощью мнимых и притворных сделок участники гражданского оборота пытаются достигнуть незаконные цели, в частности обойти установленные правом запреты или ограничения, основное назначение правил ГК о мнимых и притворных сделках состоит в установлении известного заслона подобным действиям.

3. Наибольшие сложности возникают при доказывании ничтожности притворных сделок. Признаки, по которым можно сделать вывод о притворности заключенной между сторонами сделки, едва ли поддаются исчерпывающему обобщенному выражению. Тем не менее, опираясь на доктрину и судебную практику, можно выделить следующие характерные черты притворных сделок:

а) любая притворная сделка характеризуется прежде всего тем, что стороны стремятся замаскировать путем ее совершения свои подлинные намерения, т.е. прикрыть ту сделку, которую они в действительности имеют в виду. Напротив, если стороны четко и недвусмысленно заявляют о своих подлинных намерениях в той сделке (сделках), которую они совершают, то отпадают какие бы то ни было основания для квалификации этой сделки как притворной, поскольку она ничего не прикрывает. Другое дело, что во исполнение совершенной сделки теми же сторонами или с подключением других сторон может заключаться какая-либо иная сделка или даже ряд сделок, исполнение которой (которых) может находиться в зависимости от исполнения первой сделки. Это обстоятельство само по себе не дает никаких оснований ставить под сомнение действительность заключенных сделок, если они не противоречат действующему законодательству;

б) поскольку притворная (прикрывающая) сделка совершается лишь для вида, одним из внешних показателей ее притворности служит несовершение сторонами тех действий, которые предусматриваются данной сделкой. Напротив, если стороны выполнили вытекающие из сделки права и обязанности, то признать такую сделку притворной нельзя, даже если первоначально они не имели намерения ее исполнять;

в) как уже отмечалось, чаще всего притворные сделки совершаются с противоправными целями, т.е. для того, чтобы обойти установленные законом запреты и ограничения, ущемить права и охраняемые законом интересы других лиц, получить необоснованные преимущества и т.п. По этому если тот правовой результат, к которому в действительности стремились стороны, не содержит в себе ничего противозаконного, это, как правило, говорит в пользу того, что сделка не является притворной.

Впрочем, данный признак не следует абсолютизировать, поскольку иногда на практике прикрываются вполне законные сделки, которые по каким-то причинам стороны желают скрыть от окружающих. Однако это встречается относительно редко по сравнению с прикрытием противозаконных операций;

г) для притворных сделок характерно, как правило, совпадение сторон в прикрывающей и прикрываемой сделках. Это объясняется тем, что стороны все же стремятся к достижению определенного правового результата именно во взаимоотношениях друг с другом.

Однако это тоже не обязательный признак притворной сделки. Он присутствует обычно тогда, когда в сделках задействованы лишь две стороны, а сами прикрывающая и прикрываемая сделки представляют собой «одноходовые» операции. Самым простым примером в этом отношении является прикрытие притворным договором дарения договора купли-продажи, который в действительности совершается между теми же сторонами.

На практике встречаются ситуации, когда ради прикрытия той сделки, которую стороны в действительности хотят совершить, ими совершается для вида цепочка взаимосвязанных сделок, в том числе и с участием третьих лиц. Однако и в этом случае, когда притворной (прикрывающей) оказывается целая цепочка взаимосвязанных сделок, необходимо совпадение, говоря условно, начальной и конечной сторон сделок;

д) следует учитывать, что некоторые сделки, в частности сделки посреднического характера, в силу самой их природы приводят к несовпадению внешних и внутренних отношений сторон и, соответственно, порождают видимость притворных сделок. Например, это имеет место в случае приобретения имущества у третьего лица, но не напрямую, а через комиссионера.

4. Доказывать притворный характер сделки можно с использованием всех допускаемых процессуальным законодательством доказательств. В частности, применительно к прикрываемой сделке Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РСФСР разъяснила, что «притворные сделки могут подтверждаться всеми доступными средствами доказывания, в том числе свидетельскими показаниями. Каких-либо исключений по этому вопросу гражданско-процессуальным законодательством не предусмотрено» (Бюллетень ВС. 1991. N 11).

На практике вопрос о притворности сделки решается в каждом конкретном случае с учетом всех фактических обстоятельств, опираясь на приведенные выше положения. Если заинтересованному лицу доказать притворность сделки не удастся, следует исходить из презумпции того, что выраженное сторонами волеизъявление правильно отражает их внутреннюю волю, а значит, прийти к выводу о действительности той сделки, которая совершена сторонами.

Судебная практика по статье 170 ГК РФ

Определение Верховного Суда РФ от 09.01.2018 N 303-ЭС17-19836 по делу N А59-6375/2016

В кассационной жалобе, поданной в Верховный Суд Российской Федерации, заявитель просит отменить состоявшиеся по делу судебные акты и направить дело на новое рассмотрение, ссылаясь на несоответствие выводов судов фактическим обстоятельствам дела и существенное нарушение ими норм материального и процессуального права. В обоснование доводов жалобы заявитель указывает на неправильное применение статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее — Гражданский кодекс) и статьи 81 Федерального закона от 26.12.1995 N 208-ФЗ «Об акционерных обществах» (далее — Закон об акционерных обществах).

Определение Верховного Суда РФ от 09.01.2018 N 304-ЭС17-19846 по делу N А75-285/2017

Оценив представленные в материалы дела доказательства с соблюдением статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, руководствуясь положениями статей 10, 170, 309, 310, 330, 454, 486 Гражданского кодекса Российской Федерации, суды пришли к выводу о доказанности факта получения ответчиком в апреле-мае 2016 года товарно-материальных ценностей по товарным накладным, в связи с чем у последнего возникла обязанность по их оплате. Установив допущенную ответчиком просрочку исполнения обязательств по оплате полученных товарно-материальных ценностей, суды, проверив расчет начисленной истцом неустойки, признали его правильным, а начисление неустойки — правомерным.

Определение Верховного Суда РФ от 18.01.2018 N 308-ЭС17-14234 по делу N А32-17786/2016

Отказывая полностью в удовлетворении искового заявления, суд первой инстанции, с выводами которого согласились суды апелляционной инстанции и округа, исследовав и оценив по правилам статьи 71 Кодекса представленные в материалы дела доказательства, руководствуясь положениями статей 10, 168, 169, 170 Гражданского кодекса Российской Федерации, Федерального закона от 08.02.1998 N 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» (далее — Закон об обществах), исходил из того, что общество не является участником общества и стороной оспариваемых сделок. Суд посчитал не доказанными истцом фактов нарушения оспариваемыми сделками его прав и законных интересов, как кредитора компании, являющейся действующим юридическим лицом, не признанным в установленном порядке несостоятельным (банкротом), которое не способно в полном объеме удовлетворить требования общества; совершение Городновым А.А. и Стесиным М.А. оспариваемых сделок исключительно с намерением причинить вред кредитору компании. Также суд сослался на отсутствие оснований полагать, что восстановление Городнова А.А. и Стесина М.А. в составе участников компании приведет к исполнению денежных обязательств перед кредитором.

Определение Верховного Суда РФ от 24.01.2018 N 305-ЭС17-21010 по делу N А40-28046/2017

В соответствии с пунктом 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна.

Исследовав обстоятельства спора и оценив представленные доказательства, суд первой инстанции, с выводами которого согласились суды апелляционной инстанции и округа, пришел к выводу о том, что при заключении оспариваемого договора подряда, предусматривающего возможность привлечения к выполнению работ субподрядчиков, его участники совершили необходимые правовые действия, направленные на достижение результата, присущего договору подряда, сделка была фактически исполнена сторонами, поэтому не нашли оснований для применения статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации. Кроме того, суды признали, что первичные учетные документы, в данной конкретной ситуации, не подпадают под определение сделки, понятие которой дано в статье 153 Гражданского кодекса Российской Федерации, и не могут быть оспорены в судебном порядке применительно к правилам о недействительности сделок, предусмотренным Гражданским кодексом Российской Федерации. Также суды не установили оснований для квалификации сделок в качестве ничтожных на основании статей 168, 169 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Определение Верховного Суда РФ от 23.01.2018 N 304-ЭС17-11489(5) по делу N А70-14296/2015

Признавая договор подряда недействительным и соглашаясь с данным выводом, суды руководствовались статьей 170 Гражданского кодекса Российской Федерации, учли разъяснения, содержащиеся в пункте 86 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 N 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», и исходили из отсутствия доказательств, свидетельствующих о фактическом исполнении данной сделки.

Определение Верховного Суда РФ от 24.01.2018 N 307-ЭС17-21024 по делу N А66-2611/2014

Отказывая в удовлетворении требований конкурсного управляющего при повторном рассмотрении спора, суд первой инстанции, оценив представленные доказательства в соответствии с положениями статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, руководствовался статьей 170 Гражданского кодекса Российской Федерации, и исходил из того, что заявителем не доказаны обстоятельства, свидетельствующие о притворности спорных сделок, как совершенных с целью прикрыть другую сделку, и о необходимости применения последствий недействительности этих сделок.

Определение Верховного Суда РФ от 22.01.2018 N 308-ЭС17-20678 по делу N А01-915/2016

Оценив представленные в материалы дела доказательства в порядке статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, руководствуясь статьями 10, 167, 168, 170, 551 Гражданского кодекса Российской Федерации, положениями Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», а также разъяснениями, изложенными в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», суды признали обоснованным материально-правовое требование, заявленное в пределах срока исковой давности, основываясь на установленных по делу обстоятельствах совершения должником оспариваемой сделки по заведомо заниженной цене, повлекшей нарушение прав и охраняемых законом интересов банка, являющегося кредитором должника, права которого обеспечены залогом переданного по ней недвижимого имущества.

Определение Верховного Суда РФ от 25.01.2018 N 308-ЭС17-21185 по делу N А32-33327/2016

Как следует из оспариваемых судебных актов, Кушнаревой Р.П. заявлено требование о признании недействительными сделок купли-продажи акций, совершенных 19.03.2015 Федоровой М.Л. и Шакуном А.Н. с Алтуховой И.И., по основанию, предусмотренному пунктом 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации, которое мотивировано тем, что указанные сделки совершены ответчиками с целью стать владельцами более 95% акций, после чего на основании статей 84.7, 84.8 Федерального закона от 26.12.1995 N 208-ФЗ «Об акционерных обществах» осуществить выкуп у миноритарных акционеров принадлежащих им акций.

Определение Верховного Суда РФ от 26.01.2018 N 309-ЭС17-8585(3) по делу N А07-15329/2015

При этом суд руководствовался положениями статей 10, 170 Гражданского кодекса Российской Федерации и констатировал недействительность заемной сделки, на которую Зайнетдинов Р.И. сослался в обоснование своих требований к должнику в первоначально заявленных требованиях. Образование на стороне заявителя неосновательного обогащения в соответствии с положениями статьи 1102 Гражданского кодекса Российской Федерации судом также признано недоказанным.

Определение Верховного Суда РФ от 01.02.2018 N 309-ЭС16-19387 по делу N А60-46806/2015

Исследовав и оценив обстоятельства заключения и исполнения договора от 10.01.2013 N 03-01/13, суды не установили условий, необходимых в силу статей 168, 170 Гражданского кодекса Российской Федерации для признания договора ничтожным, вследствие фактического исполнения договора сторонами.

Иная оценка этих обстоятельств, заложенная в доводах кассационной жалобы, не создает обозначенных оснований для пересмотра обжалуемых судебных актов в порядке кассационного производства Верховным Судом Российской Федерации.

Определение Верховного Суда РФ от 07.02.2018 N 309-ЭС17-21947 по делу N А07-27844/2015

В обоснование требования конкурсный управляющий должником ссылался на мнимость спорных сделок (статья 170 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Вступившим в законную силу решением Арбитражного суда Республики Башкортостан от 20.10.2015 по делу N А07-13145/2015 в удовлетворении искового заявления Басыров А.Р. к обществу «Гермет» и предпринимателю о признании недействительными (мнимыми) сделками договоров аренды отказано.